Костей своих не собрать…

Странные слова: кто же и когда может собирать собственные кости?

Однако, как и во многих поговорках, здесь можно найти следы давних верований; когда-то это выражение имело буквальный смысл.

Вот у Гомера в «Илиаде» речной бог Ксанф пугает греков, обещая так потопить героя Ахилла, так занести его песком, илом и камнями, что и «костей его греки не соберут». А собирать кости было очень нужно: ведь древние верили в загробную жизнь человека и полагали, что в потустороннем мире он должен иметь при себе все члены своего тела.

Иначе его «тень» (душа) будет беспокойно кружиться над теми местами, где без погребения истлевают его косточки. Даже своим врагам древние боялись отказать в погребальном обряде. Угроза Ксанфа была страшной угрозой.

По древней привычке, мы и сейчас, желая пригрозить человеку чем-то страшным, обещаем ему такую гибель, что он «и костей своих не соберет».

Козел отпущения

У древних евреев был своеобразный религиозный обычай, который назывался «азазел», или «козлоотпущение». Раз в году в назначенный для этого день собирался народ; одного козла приносили в жертву богу, а другого торжественно прогоняли («отпускали») в пустыню, предварительно «возложив на него руки», то есть по очереди прикоснувшись к нему. Считалось, что грехи всего народа, перейдут на изгоняемого козла и он унесет их с собой. Отражением этого обычая в языках разных народов и осталось сочетание слов «козел отпущения». Так называют в переносном смысле человека, отдувающегося за чужие проступки, вынужденного расплачиваться за грехи других.

Колокола лить

«Лить колокола» значит: врать, рассказывать небылицы. Почему?

Отливка церковных колоколов была делом сложным: для него требовались и немалое мастерство, и хитроумные приспособления, и правила. Чуть что не так, неизбежна была неудача: пропадал дорогой металл или колокол получался с неверным, дребезжащим звоном. Люди, занятые этим делом, сами считали его чем-то близким к колдовству, выдумывали всевозможные странные обычаи и приметы, без которых-де ничего не получится.

Вот тогда-то и родился суеверный обычай: во время отливки колокола распространять в народе самые нелепые слухи, а скоро и сами слова «колокола лить», «заливать» стали означать: выдумывать бог знает что. Считалось, что чем невероятней удастся пустить слух, чем больше народа ему поверит, тем звончей, красивей по тону выйдет новый колокол.

У А. Н. Островского в «Женитьбе Бальзаминова» на вопрос купчихи «Нет ли по Москве разговору какого?» сваха Красавина отвечает: «Мало ли разговору, да всем верить-то нельзя. Иногда колокол льют, так нарочно пустую молву пускают, чтоб звонче был».

Коломенская верста

«Коломенская верста» – так называют длинных и худощавых людей. История этого словосочетания уводит нас в далекое прошлое русского народа – в допетровские времена, когда в XVII веке, по распоряжению царя Алексея Михайловича, на «столбовой» дороге (то есть дороге с верстовыми столбами) между Москвой и летней царской резиденцией в селе Коломенском было заново произведено измерение расстояний и установлены «вёрсты» (то есть верстовые столбы) такой высоты, каких на Руси еще не видывали.

Должно быть, столбы эти произвели огромное впечатление, если на протяжении трех веков мы пользуемся связанным с ними сочетанием слов.

Колумбово яйцо

Существует рассказ – может быть, и вымышленный. Открыватель Америки Колумб был приглашен к всемогущему кардиналу Мендозе. За столом, по просьбе гостей, он начал рассказывать, как именно был им открыт Новый Свет (который, впрочем, он считал Индией). Кто-то из присутствующих, человек ограниченный, но самоуверенный, пожав плечами, сказал: «Так просто всё?»

Колумб взглянул на него и протянул ему лежавшее на блюде куриное яйцо: «Сделайте так, чтобы оно стояло на своем носке». Разумеется, попытки установить яйцо успехом не увенчались. «Это немыслимо…» – сказал обескураженный собеседник Колумба. «Это очень просто!» – с усмешкой ответил мореплаватель и, разбив о стол носок яйца, без труда заставил его стоять.

Выражение «колумбово яйцо» – стало воплощением остроумного и неожиданного выхода из затруднения, синонимом простого разрешения трудных вопросов.

Источник