| | ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ В душе не гаснет день, когда я, жгучим
Огнем любви охвачен в первый раз,
Шептал: "Коль то любовь - что ж так я мучим!" И, от земли не отрывая глаз,
Ту видел лишь, что первая, невольно,
Нашла в мое ведущий сердце лаз. Увы, любовь, как жалила ты больно!
Зачем зовется сладкой эта страсть,
Коль в ней желаньям и скорбям раздольно? Зачем была не чистой эта сласть,
Не цельной, не сиянием, а мукой?
Как удалось тоске в нее попасть? Душа, сколь тяжкой для тебя наукой
Сознанье это стало, коль одно
Смогло представить все утехи скукой? И днем являлось льстить тебе оно,
И ночью, коей наше полушарье,
Казалось, было в сон погружено: Я ж, сердце, спать ложась, готовый к каре
И вместе к дару, скорбен и устал,
При каждом трепетал твоем ударе. Когда ж, сражен бессильем наповал,
Я закрывал глаза - гонимый бредом
И лихорадкой, сон меня бежал. Был нежной тени каждый шаг мне ведом,
Средь сумрака встававшей, ибо взор
За ней сквозь веки устремлялся следом. О, трепета сладчайшего напор,
Змеившегося в жилах! о, наплывы
Мильонов беглых мыслей и раздор Меж ними! Так зефир, колыша гривы
Античных чащ, к речам склоняет их,
А речи - смутны, долги, торопливы. Но что, пока я кроток был и тих,
Ты, сердце, об отъезде говорило
Виновницы скорбей и грез твоих? Уже меня не плавило горнило
Любви: огонь питавшая струя
Воздушная поникла вдруг бескрыло. Раздавленный, прилег под утро я,
Но кони, мне сулившие разлуку,
Затопали близ отчего жилья. Дрожа, терпя неведомую муку,
Взор тщетный направлял я на балкон
И к каждому прислушивался звуку, Чтоб голос, если при прощанье он
Из уст ее раздастся, был мне слышен,
Коль остального небом я лишен. Когда казалось уху, что возвышен
Вдруг средь толпы он, бил меня озноб
И трепет сердца быть не мог утишен. Но вот тот голос, что душа взахлеб
Впивала, удаляться стал, взгремели
Колеса, прочь умчался конский топ. Тогда, один оставшись, на пределе
Сил, сердце сжав рукой, глаза закрыв,
Вздыхая, прикорнул я на постели. Затем бездумно стал бродить, чуть жив,
Меж стен: была нема моя светлица.
"Душе отныне страстный чужд порыв",- Сказал я, горькой памяти вселиться
Дав в сердце, вместе с ней запрет вселя
Любить другие голоса и лица. И сердце билось, болью той боля,
Какая гложет в долгий дождь нелетний,
Уныло затопляющий поля. В тебе, любовь, я, двудевятилетний,
Дитя скорбей, тем меньше находил
Любви, чем казнь твоя была заметней, Чем больше становился мне не мил
Мир дивный, и лужаек разнотравье,
И тишь зари, и пение светил. Любовью к красоте от жгучей к славе
Любви я был избавлен: места той
Уж не нашлось в душе, ее державе. На милые занятья взгляд пустой
Бросал я, их напрасными считая,
Их, делавших все прочее тщетой. Конца изменам не было и края:
Любовь одна другую быстро столь
Смела! Ах, жизнь и впрямь тщета пустая! Лишь с сердцем, чей был склеп исхожен вдоль
И поперек, предаться разговорам
Любил я, лишь его лелеял боль. В себя и в пол я упирался взором,
Чтоб к девам - будь красива, будь дурна
Лицом - не обращаться ни к которым, Да лика без изъяна, без пятна
Не замутят в душе моей, как глади
Вод - ветерком гонимая волна. И эта грусть по отнятой усладе,
Грусть, что на нас наваливает груз,
Былую радость растворяя в яде, Грусть по ушедшим дням мне жестче уз
Сжимала грудь: не думал я о сраме,
Не ранил сердца злой его укус. Я, небо и святые, чист пред вами:
Мне был неведом темный интерес -
Жгло душу целомудренное пламя. Та страсть жива, тот пламень не исчез,
И образу меж дум моих привольно
Тому, что дал мне радости небес Вкусить. Мне одного его довольно. ВОСПОМИНАНИЯ Мерцанье звезд блуждающей Медведицы
Не думал я вновь созерцать, как прежде,
Из сада позади отцова дома
Иль из окна беседовать с созвездьем
О годах детства, шалостях невинных,
Которым вскоре наступил конец.
О сколько образов и странных мыслей
Вы, звезды, некогда во мне будили!
Как я любил в саду по вечерам
Сидеть на дерне, созерцая небо,
И слушать кваканье ночной лягушки.
А над оградой сада светлячок
Парил в тиши, и дуновенье ветра
Распространяло аромат аллей,
Благоуханье стройных кипарисов,
Темнеющих у самой кромки леса.
В людской о чем-то спорила прислуга,
Управившись с делами дотемна.
А сколько сладких грез мне навевали
Просторы моря, горы голубые!
Я издали смотрел на них, мечтая
Преодолеть их и познать однажды
Столь незнакомое мне чувство счастья,
Увидеть мир, неведомый доселе.
Как заблуждался я в своих мечтаньях!
И ныне жизнь моя столь беспросветна,
Что я б взамен охотно принял смерть. И даже сердце мне не подсказало,
Что дни весны своей я осужден
Сгубить в родном унылом городишке
Среди людей невежественных, грубых.
У них ученость вызывает смех.
Меня они открыто презирают
И избегают. Зависти в них нет,
Да и себя они не ставят ниже.
Досадно, что меня считают гордым,
Хотя я повода им не давал.
В безвестности я коротаю дни
Без жизни, без любви, без близких духом.
Среди толпы бездушной я черствею,
Утрачивая чувство состраданья,
Поскольку вижу не людей, а стадо,
К которому питаю неприязнь.
Вот и уходит безвозвратно юность.
Она дороже славы и венца,
Дороже жизни и дневного света.
Среди бездушия и пустоты
Тебе здесь суждено вконец поблекнуть,
О цвет единственный бесплодной жизни! С порывом ветра слышен бой часов
На башне городской. Я вспоминаю,
Как в детстве этот звук меня бодрил,
Когда я оставался в темной спальне,
Подолгу не смыкая глаз от страха,
И с нетерпеньем ожидал рассвета.
Но что б я здесь ни видел иль ни слышал,
Все воскрешает в памяти моей
Столь дорогие образы былого.
Воспоминаний сладость омрачает
О настоящем мысль и сожаленье,
Что прошлое ушло, а это слово
Звучит как смертный приговор: "Я был".
Балкон в лучах пурпурного заката,
А на стенах неброские картины:
Холмы, стада и солнца пробужденье.
Средь тысячи забав и развлечений
Я беззаботно детство проводил,
Но был в плену жестоких обольщений.
Зимой в старинной зале из окна
Любил я наблюдать за снежной вьюгой
И шумно радовался, ветру вторя.
Неведомы мне были тайны жизни,
И простодушно я смотрел на мир,
Не видя, сколь жесток бывает он.
Как молодой неопытный любовник,
Наивно уповал я на взаимность. Пора благих надежд и заблуждений,
О юность светлая, тебя мне не забыть,
О чем бы я ни говорил, ни думал,
Хотя с годами изменились мысли.
Я знаю, почести и слава - призрак;
Богатство, наслажденья - сущий вздор,
А бедность, как и наша жизнь, бесплодна.
Как ни впустую прожил я года,
Как ни безрадостно существованье,
Судьба меня немногим обделила.
Пусть мой удел - никчемность, я порой
К несбывшимся надеждам возвращаюсь
И к сладким грезам тех далеких лет.
Что в безотрадной жизни мне осталось,
На что могу я ныне уповать?
Одна надежда в утешенье - смерть.
Я чувствую, как сердце замирает,
Как неприветлива ко мне фортуна.
Когда ж наступит час мой роковой,
Чтоб скорой смертью утолить страданья,
Когда земля родная станет чуждой
И будущее ускользнет от взора,
Я и тогда вас буду вспоминать,
О дорогие образы былого.
И только мысль, что прожил я напрасно,
Не даст вкусить мне сладость расставанья
И омрачит фатальный мой конец. Но даже в годы юности мятежной,
В минуты возбужденья иль тоски
Не раз мне приходила мысль о смерти,
Когда, подолгу сидя у фонтана,
Мечтал я в струях хладных схоронить
Печаль свою и тщетные надежды.
Позднее подкосил меня недуг,
И жизнь моя на волоске висела.
Как плакал я, что силы на ущербе
И что во цвете лет я обречен!
И, лежа по ночам без сна в постели,
Свидетельнице мук моих и боли,
При свете ночника слагал я песнь,
Чтоб помянуть себя за упокой. Нельзя без вздоха вас не вспоминать,
Пленительные годы золотые,
Когда улыбки девичьи украдкой
Сражали наповал и все окрест
Сияло радостно сплошной улыбкой!
Тогда молчали зависти уста -
Она еще проснуться не успела.
Казалось мне (о чудо!), что юнцу
Мир протянул спасительную длань,
Прощая заблужденья и ошибки
И празднуя мое вступленье в жизнь.
Ужели мир, перед юнцом склоняясь,
Желал его признать как властелина?
Но молнией мелькнули эти дни,
И в сердце пламень юности угаснул.
Как мне себя не чувствовать несчастным,
Когда умчались в прошлое года? Нерина! Здешние места родные
Ужель не говорят мне о былом?
Да разве память не хранит твой образ?
Куда ты скрылась? Отчего же ныне
Лишь ты одна мне душу бередишь?
Земля осиротела без тебя,
И опустело скромное оконце,
В котором я ловил твою улыбку
И отраженье звезд на темных стеклах.
О где же ты? Услышу ль я твой голос,
Когда слова из милых уст твоих
Дарили сердцу сладкую истому
И я в лице менялся от волненья?
Те дни прошли, но не прошла любовь.
Почила ты. Теперь удел других
Бродить по тем же улочкам знакомым
И жить средь разнотравья на холмах.
Как быстро ты угасла. Жизнь твоя
Мелькнула, словно сон. Мне не забыть
Твоей слегка танцующей походки,
Когда светилось радостью чело
И очи так доверчиво глядели.
Но дивный светоч фатумом загублен. Увы, Нерина! Прежняя любовь
Моим владеет сердцем, и порою,
Идя на праздник, говорю себе:
Тебя, Нерина, там не встречу я.
Наступит месяц май, и вновь юнцы
Возлюбленным фиалки понесут.
Но для тебя, Нерина, нет возврата
К весеннему цветенью и любви.
В погожий день на луг цветущий глядя,
Я думаю: не суждено Нерине
Вновь благовонным воздухом дышать.
И я скорблю - навечно мы расстались.
Но память о подруге грез моих
Волнует ретивое, оставаясь
Воспоминаньем горьким на душе. |
Свежие комментарии