На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Хвастунишка

6 788 подписчиков

Свежие комментарии

  • Алексей Яковлев
    Спортсмены ездят по разным городам, у них режим. Но и трахаться хочется. Чтобы спортсмены не нарушали режим и не иск...Чирлидинг – танцы...
  • selyger ger
    Никогда не слышал... не очень сильный голос,  я бы сказал - певица - релакс!Не забудем мы ни ...
  • Ольга Денисова
    скажите, а вот такую котельную, как тут на фоот с кафелем - https://amikta.ru/portfolio/otoplenie-pos-leninskoe можно...Идеи для дома: кр...

МЫ ИХ ЧИТАЕМ В ПЕРЕВОДЕ. Марио Луци

https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/6/63/Mario_Luzi.jpg

Марио Луци (итал. Mario Luzi, 20 октября 1914, Флоренция, Италия — 28 февраля 2005, Флоренция) — итальянский поэт.

Его первая книга, «La barca», была опубликована в 1935 году, а в 1938 году он начал преподавать в школах городов Парма, Сан-Миниато и Рим.

В 1940 году он опубликовал «Avvento notturno», а в 1945 вернулся во Флоренцию. В 1955 году Луци начал преподавать французскую литературу в Флорентийском университете.

В 1963—1983 годах он опубликовал несколько своих книг, а в 1978 году получил за книгу «Al fuoco della controversia» премию Виареджо.

В 1991 году за свою работу он был выдвинут Национальной академией деи Линчеи на Нобелевскую премию по литературе. Его последняя книга, «L’avventura della dualità», вышла в 2003 году.

СКРЕЩЕНИЕ ТРОПИНОК

Изгородь умолкла, запотели
тутовые ягоды. Все ближе
вечер — и все больше ты от тени
отклоняешься своей, все дальше.
Еле-еле сквозь пыльную завесу
различимы осы и собаки
и тропинки; подступает к лесу
дымка, тонет яблоня в тумане.
Ручейки благоухают медом,
выдохшейся мятой — под мостками,
где проходишь ты, и солнце рядом,
и замедленные краски жизни.
Вслед шагам твоим, пренебрегающим
мною, здесь сидящим беззаботно —
на запруде, что это стремится
из груди моей бесповоротно?
В горле гор вот-вот застынет голос
пастухов, над чащей дым струится,
обретая в вышине лиловость.
В проседи росы мои одежды.

NUANCE

Стрела — иль молния — пронзает город.
День обрывается, а там и вечер
в прожилках звуков овладеет мною
за гранью этой паузы недолгой.
Так ты была, безмолвная, за гранью
моих кошмаров, боль моя, морщинка
на солнце, а потом ты возникала
в дверном проеме, заслоняя небо.
Рождалась из всего, из каждой формы,
меня когда-то смутно оскорбившей,
из каждой улицы, куда не смог бы
я никогда уже ступить от страха.
Ты, неотступная, непоправимая,
и стены, и замедленные тучи,
и ласточки — все это образ мира,
обрушившийся молча на меня.

* * *

«Опять любви светила проплывают…»

Опять любви светила проплывают
над головами нашими туманными,
а мы сидим на разных берегах
в неведенье. И кажется естественным,
что я тебя не видел никогда,
что вдруг ты возникаешь в древнем свете.
Желанье? Сожаленье? И желанье,
и сожаленье, тот же горький жар.
Астральное вино пылало солнцем
расплавленным, и ты пила глотками
и вглядывалась в слепоту пейзажа.

МРАК

А вот как раз и час ночной, когда
из глубины эфира проступает
растрепанная голова земли,
ее лицо, которое утешить
должны мы нашим бдением печальным
и тусклым светом городских созвездий.
Рожденный в самых мрачных безднах ветер
трясет засохшие сады, разносит
по улицам кошачьи вопли,
расшатанными ставнями стучит;
кто не боится выйти, видит ветер,
мигающий фонарь, фигуры пьяных.
Поведай, что принес мне этот день?
Ведь ничего или немногим больше,
чем открывает и скрывает
под низким небом
покров дождя открытый и закрытый —
деревья, части города, повозки,
людей, все тот же дождь, завесу пара.

ПОЛДЕНЬ, ВЕСНА

Жизнь — что ни день, из года в год одна и та же —
течет в домах покорно, угнетает
легко впадающих в унынье. Ветер
проносится по анфиладе улиц,
где сушит стены, терзает мимозу.
Молчит торговец счастьем безучастный,
мужчина без обеих ног отвязывает
собаку от тележки, ждет;
и женщина, укутанная шалью,
идет сквозь чащу фонарей, деревьев.
Там одиноко не кому-то,
а всем, там в одиночестве
свой хлеб жуют — вошло в привычку. Мука
сродни терпению,
которое я наблюдал,
пока хватило духу,
немая — только смелые из смелых
терн вынимают из венца.
          Весна —
и долгий день холодный освещает
и губит первоцветы эфемерные.

В пределах года

Работающий двигатель и в спешке
слова прощанья, пара вялых фраз
о временах былых, о тех, кто пали
в пути, но живы — «потому что детство
бессмертно». Я не успеваю выйти,
как ты, рванув, уже берёшь вираж.

Тот предвечерний час, когда подростки
переговариваются под домом,
куда бы деть остаток воскресенья.
Мороженщик стаканчики накладывает,
педали вертит, дует в свой рожок.
Проглянув, солнце исчезает снова,
вновь сеет дождик, слышен запах пыли
припрыснутой, ещё сильнее запах
жасмина, нива зелена, как должно,
день в день, сегодня, в эту пору года.
Всё сходится — слагаемые, сумма,
до тысячной, а может, только кажется,
а может, просто в это верить хочется.

Картина дня

наверх