Величайший поэт Англии - Джон Донн - блестящий проповедник, адвокат, богослов, философ, глава метафизической школы в поэзии, живший в конце шестнадцатого-начале семнадцатого века, забытый в XVIII и XIX, и заново открытый в веке XX. Джон Донн жил на переломе веков и времен, когда завершалась одна эпоха и начиналась другая, рушилась старая система представлений о Вселенной.
Земля из центра Вселенной становилась всего лишь одной из планет, вращающейся вокруг Солнца. Коперник входил в общественное сознание, Фрэнсис Бэкон писал «Новый Органон», церковь из последних сил отстаивала старые представления.
Человек из титана-одиночки, самодостаточной и самоценной, становился ничтожно-малой частичкой огромного человечества, сливаясь с ним и становясь частью природы. Начиналось Новое время, Новая философия, новая наука, новые географические открытия, научный эксперимент входил в практику. Все переосмысливалось. Ощущение дисгармонии мира выливалось в меланхолию и философские размышления о Вечном.
Джон Донн был героем своего времени: сотканный из противоречий, он искал себя, свое место, все подвергал сомнению, экспериментировал с собой и над собой, увлекаясь алхимией. Истина требовала нового опыта и нового обоснования. Живя между веками и временами, между прошлым и будущим он был фигурой столь же противоречивой, как и сама эпоха.
В нем жили две разных ипостаси, одну из которых – острослова и насмешника, молодого повесы и богохульника - звали Джеком, другую – богослова и священника, проповедника и философа – Доктором. Их объединяло только то, что обе они были Доннами. История его жизни про то, как языческий храм постепенно становится христианским.
Как блестяще образованный молодой человек, воспитанный иезуитами, с тремя образованиями, интеллектуал, любитель женщин, театра и литературы, любимец светских приемов, с сарказмом высмеивающий церковные традиции, коррупцию власти и светские манеры, превращается из католика в англиканского священника, из тщеславного и самовлюбленного Ловеласа - в глубокого богослова-самоучку и поэта-философа.
Он шел путем, который в своей последней проповеди «Дуэль со смертью» назвал уделом любого смертного: идти из смерти в смерть, преодолевая ее и где последующее всегда хуже предыдущего. Жизнь земная – это одна большая могила, настоящая Жизнь только Жизнь Вечная. Поэтому
«Не спрашивай, по ком звонит колокол, он звонит по тебе».
Последние слова - из проповеди Джона Донна, ставшие эпиграфом к известному роману Хемингуэя. Полностью это звучат так:
«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, и потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе.»
Само имя Донна напоминает звон колокола – Дон- дон- дон. Стиль его стихов сложный и читать его непросто: жесткий, мужской, парадоксальный, полный неожиданных поворотов и подтекстов, драматизма, аллюзий и перебивов с использованием разговорных ритмов речи и остроумия. Его поэзия почти вся соткана из одних глаголов, через которые пробираешься как сквозь частокол.
Это была реакция на гладкость елизаветинской поэзии. Стихи Донна очень трудно воспринимаются, что тогда, что нашими современниками. И хотя они и расходились по рукам в многочисленных рукописных копиях, рецензии на них были отнюдь не лестными. При жизни Донна опубликовано всего семь стихотворений, из которых только два получили одобрение автора. Первый сборник стихов вышел уже после смерти поэта.
Его стихи и проповеди отличают не только сложность, но и особая интонация, которая трудна в переводе. Наиболее точными переводами стихов Джона Донна считаются переводы Иосифа Бродского. Бродского называют вторым Джоном Донном и тоже относят к числу поэтов-метафизиков.
Но сам поэт так не считал, говоря, что Джон Донн слишком велик, чтобы ставить себя рядом с ним. Но именно с него началась поэзия Иосифа Бродского: в 23 года он пишет "Большую элегию Джону Донну" из 208 строк. Об этом разговор впереди.
Есть еще переводы его последней проповеди «Дуэль со смертью» и поразительный по содержанию и эмоциональной насыщенности проповедь-молитва «Обращения к Господу ...». Она была написана в 1623 году во время тяжелой болезни уже будучи настоятелем собора, и представляет собой своеобразный отчет о ней. Переводчик пишет:
«Донн для своей эпохи — крайний модернист, экспериментатор… в переводе надо было найти язык, чтобы передать всю эту гремучую смесь: богословие на грани ереси и тяжбу с Богом, философские рассуждения, живые и яркие, как у Монтеня, молитвенный транс. И за всем этим темперамент — как у протопопа Аввакума...»
И далее
«В работе над Донном было слоев 5 правки — я работал с хорошими комментированными изданиями, 10—20 смыслов всплывали задним числом. У Донна мышление богослова-проповедника, в голове множество цитат, а в ту эпоху не было никаких «конкордансов»!.. Он писал этот текст на грани жизни и смерти: у него был редкий и очень тяжелый вид тифа, — это похоже на эксперимент Павлова, который, умирая, диктовал ученикам внутреннее ощущение агонии. Каждая стадия болезни наложена на богословские размышления и описана подробно, с аллюзиями, напоминает спор Иова с Богом.»
Родился Джон Донн в 1572 году в семье зажиточного торговца скобяными изделиями с валлийской родословной, которая, впрочем, современными исследователями ставится под сомнение.
Мать Донна имеет гораздо более богатую родословную – она была внучатой племянницей известного святого мученика и утописта Томаса Мора.
И отец, и мать были католиками, как и все их предки. Быть католиком в не католической Англии, где верховным понтификом был король, означало одно – быть изгоями.
Это в полной мере отразилось как на семье Джона Донна, так и на нем самом. Позднее Джон Донн писал, что пострадавшие были и с той, и с другой стороны и обе стороны пользовались недозволенными приемами.
Донн не получил диплома Оксфорда, потом и Кембриджа: по окончании того и другого нужно было принимать присягу королю как главе англиканской церкви, что было невозможно по причине его вероисповедания. Зато благодаря сему он получил блестящее иезуитское образование, что прослеживается в его интеллекте, аналитическом мышлении и умении выстраивать свои проповеди.
Тина Гай
Продолжение следует
Свежие комментарии