Вернисаж. Поэтическая живопись Индии

Венков благоуханье, прохлада опахал,
 Сиянье ночи лунной,
 Цветочная пыльца, усеявшая пруд,
 Сандал для умащений, 
Душистое вино, и легкие одежды,
 И верхняя терраса, промытая до блеска,
 И лотосы очей прекрасных - вот удел 
Счастливцев жарким летом! 

Как радует сердце прохлада
 С грядой облаков ливненосных
И, льющим густой аромат, 
Роскошным жасмином, чей куст 
Внезапно расцвел, обернувшись 
Внушающей пылкую страсть 
Красавицей с грудью высокой. 

Объятья бесхитростной девы - бессмертья исток,
 Питающий жизни зеленый росток. 
Любовь - как ученье.
 Чем дольше любви я учен,
 Тем больше незнаньем своим удручен.

 Ты нежен, цветок аниччама,
не спорю, но много 
Нежнее любимая
мной недотрога. 

Сверкает, как жемчуг, улыбка желанной - и схожа
 С бамбуком ее золотистая кожа
 Смущаются лилии, перед желанной склоняясь:
 «Глаза у нее затмевают и нас». 
 Любимая носит цветы с неотрезаннымстеблем, 
И стан ее ношей цветочной колеблем. 

Не в силах желанной моей отличить от луны,
 Растерянно звезды глядят с вышины. 
С любовным недугом я тщетно пытаюсь бороться: 
От черпанья только полнее колодцы.

 Бескрайнее море - любовь предо мной разлита,
 Но нет у меня ни ладьи, ни плота. 
Любимый из глаз не уходит.
 И веки сомкнуть
 Боюсь я: о, как бы его не спугнуть? 

Когда, под осенней луной, 
На верхней террасе дома
 Пройдет в наслажденьях любовных 
Половина пленительной ночи,
 - Тот, кто, охваченный жаждой, 
Не пьет из лианоподобной, 
Прохладной руки подруги, 
Изнемогшей от пылких услад,
 Воду, в которой дробится
 Сиянье ночного светила,
 - Тот неудачник, друзья! 

Зачем нам величать лицо - луной,

 Иль парой синих лотосов - глаза,

Иль золота крупинками - частицы,

  Из коих состоит живая плоть?

В прическу воткнутый жасмин,
И нега уст полуоткрытых,
И тело, что умащено 
Сандалом, смешанным с шафраном,
И нежный хмель ее груди -
Вот рай с усладами своими!
Все прочее - такая малость...

О дивнобедрых без лицеприятья
Вам, люди, говорю, и без пристрастья:
Всего на свете слаще их объятья.
Они - источник счастья и несчастья.

Кто сотворил устройство,
Что женщиной зовется, -
Смесь амриты и яда,
Для смертных - западню,
Ларец обманов, козней,
Дорогу в ад, преграду
Стремящемуся в рай.

Уловок сорняками
И тернием уверток
Засеянное поле,
Хранилище грехов,
Твердыню безрассудства,
Обитель своеволья,
Сомнений круговерть?

Чем красавицы взор, уязви меня лучше змея -
Проворная, зыбкая, в переливно-сверкающих
Упругих извивах, с глянцевитою кожей
Цвета синего лотоса. От укуса змеиного
Добрый целитель излечит,
Но травы и мантры бессильны
Против молнии дивных очей!

Объяты одинаковым томленьем
Счастливый и отвергнутый любовник,
Когда в лесах звучат павлиньи крики,
Насыщен горный ветер ароматом
Цветов кадамбы и кутаджи пряной,
И молодой травой земля одета,
А небо - дождевыми облаками.

Уста гетеры, будь они прелестны,
Как полураспустившийся цветок,
Достойный муж не станет целовать,
Увидя в них вместилище слюны
Распутников и проходимцев, слуг,
Воров, лазутчиков и лицедеев.