Было раннее утро, когда в одноместной палате психоневрологической больницы доктора И. Я. Платонова в Харькове раздался револьверный выстрел. Услышав его, медперсонал бросился к двери палаты. Она оказалась запертой изнутри. Дверь взломали и увидели страшную картину: на кровати лежал человек в окровавленной рубашке. Руки его были сложены на груди. На столике, рядом с койкой, лежал револьвер. Пуля из него попала прямо в сердце пациента.
Физик Божьей милостью
Следователи и медицинские эксперты были в недоумении. Если больной застрелился, то как он мог положить на столик довольно увесистый револьвер? Если же он был застрелен, то кто это сделал в запертой палате и для чего?
Загадочная трагедия произошла 6 мая 1908 года, а человеком, обнаруженным мертвым, был профессор Харьковского университета Николай Дмитриевич Пильчиков.
В то время его, талантливого физика, хорошо знали в ученом мире. Да и нельзя было не заметить научных работ Пильчикова, посвященных многим физическим явлениям. Он изучал земной магнетизм и радиоактивность, рентгеновские лучи и атмосферное электричество, ионизацию воздуха и поляризацию света.
Исследования по физике Пильчиков начал ещё в бытность студентом Харьковского университета. В 1880 году он закончил университет и был оставлен в нём, как тогда говорили, «для приготовления к профессорскому званию».
Потом была командировка на два года за границу для практики в лучших европейских лабораториях. А по возвращении Николай Дмитриевич стал профессором и членом научных обществ не только России, но и Франции, Австрии, Германии.
В 1894 году Пильчиков переехал в Одессу, заняв должность профессора в Новороссийском университете. Здесь-то и стало известно о тех замечательных исследованиях, которые он, оказывается, вёл уже давно, не афишируя их.
23 марта 1898 года одесская газета «Южное обозрение» напечатала следующее сообщение: «Послезавтра в Биржевом зале профессор Пильчиков прочтёт публичную лекцию, на которой будут продемонстрированы поразительные опыты».
Взрывы по радио
Лаборатория в Харьковском технологическом институте, созданная Пильчиковым
Газета писала, что этими опытами будет доказана возможность взрывать мины, «не имея с ними никакого сношения», по радио. «Задача эта, - говорилось в газете, - не разрешена пока ни знаменитым итальянцем Маркони, ни другими учёными. Профессор Пильчиков отклоняет различные предложения иностранных фирм и решительно намерен отдать своё изобретение в распоряжение нашего морского министерства».
Лекция состоялась точно в назначенный день, но мины были лишь частью её, опытов оказалось значительно больше. Находясь в зале перед многочисленной публикой, изобретатель с помощью разработанных им радиоустройств не только взрывал небольшой заряд, имитируя взрыв мины, но и зажигал на расстоянии огни маленького маяка, производил выстрелы из миниатюрной пушки, поднимал и опускал семафор, управлял работой часов.
Надо сказать, что похожие опыты выполнялись и за границей. Например, в том же 1898 году в Америке знаменитый изобретатель Никола Тесла демонстрировал радиоуправляемую модель судна. Однако в радиоустройствах Пильчикова было одно чрезвычайно важное отличие.
В чём его суть, стало известно со слов самого профессора. «После довольно продолжительных теоретических и опытных изысканий, - писал он, - я остановился на той мысли, что прибор, воспринимающий действие электрических волн, должен быть непременно снабжён особым охранным снарядом, который, профильтровывая доходящие до него электрические волны, давал бы доступ к действующему механизму лишь тем волнам, которые посланы нами».
Чиновничье равнодушие
Пильчиков называл изобретенный им «охранный снаряд» протектором. В наше время любая машина, управляемая по радио, снабжена защитным устройством, подобным пильчиковскому протектору. Но изобрести протектор оказалось куда легче, чем пробиться сквозь чиновничьи препоны. У русского профессора не было тех условий, которые имел, скажем, Никола Тесла, получая за свои изобретения миллионы долларов.
Пильчиков надеялся, что его изобретение в первую очередь заинтересует военных, особенно моряков. Вот почему он прежде всего обратился к морскому министру. «В настоящее время, - писал профессор зимой 1898 года, - ввиду того, что значение беспроводного управления с каждым днём возрастает, изобретенный мною протектор оценивается в Париже в миллион франков. Однако я не считаю себя вправе эксплуатировать своё изобретение за границей». Он предлагал своё изобретение морскому министерству.
Прошёл год. Не получив никакого ответа, изобретатель снова обращается к министру, просит сообщить о возможном содействии его опытам «по беспроволочному управлению». Миновал в молчании ещё год. «Предоставив себя в распоряжение морского министерства два года назад, - снова пишет Пильчиков, - я оказался совершенно неожиданно в крайне тягостном положении двухлетней неизвестности».
Необычный пациент
В конце концов (спустя четыре года после начала переписки!) Пильчикову были выделены пять тысяч рублей и небольшое судно для проведения опытов на Черном море. Но что можно было сделать на такую мизерную сумму?
К этому времени Николай Дмитриевич уже снова жил в Харькове, преподавал в Технологическом институте. Семьи он не имел, был одинок, жил, отдавая всё своё время студентам и научным исследованиям. Никто не ожидал, что вскоре с ним разыграется такая ужасная трагедия.
Вечером кто-то позвонил по телефону директору лечебницы для нервно-больных и спросил, имеется ли в лечебнице свободная комната для профессора Пильчикова. Доктор Платонов ответил утвердительно. На следующий день в лечебницу приехал сам Пильчиков с небольшим чемоданчиком в руках и заявил, что ему надо пожить некоторое время в тишине и покое. Доктор Платонов осмотрел необычного пациента, отметил, что тот был задумчив, жаловался на переутомление. Выяснилось, что Пильчиков лёг в больницу, внезапно прервав экзамены в институте.
Его поместили в отдельную палату, расположенную на втором этаже больничного здания. День 5 мая он провёл спокойно, говорил врачу, что доволен всем, поделился своими планами будущей поездки на юг.
Сосед по палате потом рассказывал, что поздно вечером услышал у Пильчикова звук запираемой двери. Этот же больной часов в семь утра 6 мая услышал хлопок, показавшийся ему выстрелом, а затем короткое хрипенье. Заподозрив недоброе, больной позвонил в колокольчик и вызвал врачей и санитаров.
Убийство или самоубийство?
Тело профессора было ещё тёплым, но уже без признаков жизни. Никакой предсмертной записки при нём не нашли. Тело отправили в морг для судебно-медицинского вскрытия, а по городу поползли слухи. «Впечатление от этой катастрофы, - писала на следующий день харьковская газета «Южный край», - поистине ошеломляющее! Вопросы: за что? почему? - тревожат всех и каждого, волнуя общественную совесть в сильнейшей мере. Тайну своего преждевременного конца профессор Пильчиков унёс с собой».
Большинство людей, в том числе и следователи, сходились во мнении, что профессор покончил жизнь самоубийством. Но как же тогда аккуратно скрещенные руки, а главное, револьвер, старательно положенный на столик перед кроватью? Возможно ли такое при самоубийстве?
Крупный специалист в области судебной медицины профессор Н. Бокариус утверждал, что такое возможно. «При некоторых огнестрельных ранах, - писал он, - потерпевший способен сделать даже несколько шагов и произвести несложное действие».
Однако существует и другая версия, а именно: о преднамеренном убийстве изобретателя важного прибора. Быть может, совсем и не Пильчиков нажал на спусковой крючок револьвера? Ведь изучение отпечатков пальцев на оружии почему-то не было произведено.
В пользу такой версии говорит тот факт, что среди оставшихся бумаг изобретателя не оказалось ни схем, ни расчетов его радиоустройства. Возможно, они находились в том чемоданчике, который был принесён Пильчиковым в лечебницу, и были похищены? Это, конечно, лишь предположение. Как было на самом деле, вряд ли станет когда-либо известно.
Геннадий ЧЕРНЕНКО, «Тайны XX века».
Свежие комментарии